Посмертный портрет - Страница 54


К оглавлению

54

Обе жертвы знали своего убийцу. Ева была уверена в этом. Случайный знакомый, добрый приятель, соученик, преподаватель. Кто-то, кого они уже не раз видели.

Но Рэйчел и Кенби вращались в разных кругах и не имели общих знакомых.

Кроме Хастингса и клуба «Устрой сцену»…

Ева провела поиск фотостудий в радиусе пяти кварталов от компьютерного клуба, попыталась сопоставить список их владельцев со списком, полученным от Люсии, и осталась с носом. Она рассеянно потерла виски и позвонила Пибоди:

– Принеси мне что-нибудь из буфета, ладно? Кредиток при мне нет, а эти чертовы автоматы больше не принимают мой код.

– Потому что вы их пинаете.

– Черт побери, возьми мне какой-нибудь сандвич!

– Даллас, ваша смена кончилась пять минут назад.

– Если я выйду из кабинета, ты пожалеешь, – пригрозила Ева и дала отбой.

За открытой дверью слышался шум – шла пересменка. Ева поела за письменным столом, запивая паршивый сандвич отличным кофе, и ввела в файл последний отчет. Потом поторопила экспертов, отправила два коротких послания Морсу и снова посмотрела на свою доску.

Убийца уже наверняка выбрал следующую жертву, и пока она будет искать связь, погаснет еще один яркий свет…

Ева собрала вещи и приготовилась завершить хотя бы одно дело из запланированных – вернуться домой и пнуть Рорка в зад. Перспектива была не из приятных, но она и так потратила впустую слишком много времени.


По дороге к лифту Ева заметила спешившую навстречу доктора Миру.

– Я надеялась застать вас.

– Так и вышло. Может быть, вернемся в мой кабинет?

– Нет-нет. Езжайте домой. Я с удовольствием сделаю то же самое. Может быть, поговорим по дороге.

– Прекрасно. Я вас подвезу.

Пока они ехали в лифте, Ева не переставала удивляться, как Мира умудряется выглядеть свежей, как утро, даже после долгого трудового дня. На ее кремовом костюме не было ни единого пятнышка. По мнению Евы, столь светлый наряд должен был посереть максимум через час пребывания в центре Нью-Йорка, особенно поблизости от управления. Лицо Миры обрамляли пышные темные волосы, в ушах сверкали жемчуга.

– Вы закончили анализ Хастингса? – спросила Ева, когда они сели в машину.

– Да. Очаровательный человек, – улыбнулась Мира. – Раздражительный, вздорный, вспыльчивый, смешной. И исключительно честный.

– Значит, он чист?

– По моему мнению, да. И я уверена, что вы пришли к тому же выводу раньше меня.

– Я думаю, Хастингс мог бы сбросить кого-нибудь с крыши в припадке ярости, но он не тот человек, который будет сидеть и хладнокровно составлять план убийства, а потом выполнять его.

– Нет, не тот. Его можно было бы лечить от приступов гнева, но, скорее всего, бесполезно. Так или иначе, он мне нравится.

– Мне тоже.

– Ваш убийца не уступает Хастингсу в дерзости и, возможно, в мастерстве, но ему не хватает уверенности и непосредственности последнего. Кроме того, Хастингс – принципиальный затворник, а убийца от одиночества страдает. Он воспринимает свой фотографии не только как произведения искусства, но и как средство общения.

– Иными словами, запечатленные на них люди становятся его друзьями?

– В каком-то смысле. Но скорее донорами. Он всасывает их юность и энергию, забирает их жизненную силу.

– Но он не применяет насилия, – заметила Ева. – Действует очень тонко и аккуратно. Тут нет гнева. Потому что они – это он, или скоро станут им.

– Очень хорошо.

– Он сохраняет образы жертв, причем показывает их с лучшей стороны. Гримирует перед съемкой, придает привлекательную позу. Да, верно, частично это диктуется честолюбием – мол, убедитесь, на что я способен, посмотрите, какой я талантливый. Но еще и тщеславием: мы теперь одно, и я хочу выглядеть красивым.

– Интересно… Да, очень возможно. Это сложная личность. Он искренне верит, что имеет право делать то, что делает. Возможно, даже считает, что выполняет свой долг. Но не бескорыстно. Это не священная миссия. Он хочет признания. Может быть, когда-то он получил тяжелый удар по профессиональному самолюбию и считает, что его талант недооценили. В частности, Хастингс, и те, кто предпочел ему Хастингса. Поэтому вполне логично предположить, что он брал первоначальные снимки жертв из файлов Хастингса. Один из возможных мотивов – желание превзойти конкурента.

– Или учителя?

Мира подняла брови:

– Не могу представить себе Хастингса в роли учителя.

– Я тоже, но убийца может думать по-другому.

– Если хотите, я подумаю над этим еще. Но мне понадобятся ваши последние отчеты.

– Да, конечно. Вы их получите. Спасибо. – Они уже подъехали к дому Миры, когда Ева вдруг спросила: – Доктор Мира, вы уже давно замужем?..

«Большой шаг вперед, – подумала Мира. – Наконец-то ты заговорила о чем-то личном по собственной инициативе».

– Да. Через месяц будет тридцать два.

– Тридцать два? Года?!

Мира засмеялась:

– Дольше, чем вы живете на свете.

– Наверное, у вашего брака были взлеты и падения…

– Да, конечно. Супружеская жизнь – не для слабых и ленивых. Это труд, но так и должно быть. Иначе в ней не было бы смысла.

– Я говорю не о труде! – «А о чем же тогда?» – подумала Ева, сунув руки в карманы, и тяжело вздохнула. – Люди иногда пресыщаются друг другом, верно? Но ведь это не всегда означает, что их чувства… изменились?

Мира внимательно посмотрела на нее.

– Иногда нам просто нужно побыть наедине с собой или что-то сделать в одиночку. В любом партнерстве человеку требуется личное пространство и время.

– Да. Наверно.

– Ева, у вас нелады с Рорком?

54